Репетиции, Владимир Шаров
Пока не свалюсь под забором
И ветер меня не добьёт,
Мечта о спасении скором
Меня, как проклятие, жжёт.
Упрямая, жду, что случится,
Как в песне случится со мной,
Уверенно в дверь постучится
И, прежний, веселый, дневной,
Войдёт он и скажет: "Довольно,
Ты видишь, я тоже простил".
Не будет ни страшно, ни больно.
Ни роз, ни архангельских сил.
Анна Ахматова
Символ этого романа – круг. Хотя тем, кто внутри круга, мечтается, что это – спираль.. Что будет новый виток, и он, кажется на первый взгляд, есть. Истончается ветвь пера, которое льёт на белый снег кровавые чернила, стирается от трения нить связи между избранными, Сибирь воет ветрами и ест века, не позволяя времени изменить закон «джунглей».
О романе Шарова «Будьте как дети» написать не смог, задыхался от слёз, от закрученных жгутом слов, дней и явлений, от перетекания времен, их наслоения и, вместе с тем, нежности. Неземной, надземной…
«Репетиции» начинаются с проповеди человека, который жизнью ли, Богом или природой разрезан на две половины, и одна в нём русская, а вторая – еврейская. Он говорит о благости и силе Бога, о природе зла, первородном грехе и том наследстве, которое получили евреи вместе с Новым заветом.
Он говорит о том, как белые, во время Гражданской войны стреляя в своих за Россию, научили Сталина, что за великое дело можно убивать своих. Он говорит, что, когда идёт сила на силу, народ на народ и брат на брата, среди них нет ни одного правого. Но каждый из воюющих считает, что он – ДОБРО ПРОТИВ ЗЛА, а ведь они оба – зло, и зло множат.
Он говорит, что мироздание в начале времён было, как буквы – строй из него, что хочешь, но Адам познал, что такое зло, и выбрал его. Вот – первое предательство. Мы не выбираем добро, хотя каждый, узрев его, скажет – это оно!
Патриарх Никон ждал последние дни, Второе Пришествие. Он строил Святую Русь на Истре, воспроизводя и копируя то, что было полторы тысячи лет назад, готовясь к 1666 году. И в помощь себе берёт арестанта, бретонского комедианта Сертана, и поручает ему репетировать мистерии, а именно, Евангелие от Матфея.
И, чтобы не было профессиональных актеров (ибо актёрство – грех), поручает ему набрать их из крестьян, пришлых, монахов.. Только роль Христа никому не достанется. Когда мистерия начнётся, Он Сам должен явиться.
Такой сюжет, на него нанизаны тела и души, мистерия не удастся, но продлится в веках. Христос не придёт, а сама традиция канет. Круг, в котором страждущие и ожидающие последних дней всё надеются, что они внутри спирали.
Это – чёрно-белый роман. Здесь нет красот и захватывающих пейзажей, здесь размашистыми движениями – портреты страждущих сердец и простор редчайшей тишины, молчания душ и клокотание крови, которая тоже черна, потому что в ночи, тьме и течёт вместе со страхом, что даже миллиардов жизней не хватит дождаться спасения.. И чувство, что оно – рядом, только руку протяни.
